Открытый путь [сборник] - Наталья Резанова
- Дата:20.06.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Научная Фантастика
- Название: Открытый путь [сборник]
- Автор: Наталья Резанова
- Год: 1999
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Заткнись! Так вот, видел, какая у нее башка? Волосы у нее обкорнаны под корень. Ни одна баба, ни девка по своей воле их не обрежет — позор. Вот мы всем под платки и совались.
— И не только под платки! — радостно сообщил Куртис.
— А эта и начала молотить: болела, мол, горячка была, лекарь обрезал… Врет — космы ей еще в Солане, в тюрьме срезали. А она сбежала. И нам: муж вроде помер, к дяде еду… К дяде… — скривился он. — Да и по прочим приметам — рожа там, рост — точь-в-точь. Она. И теперь нам с ней по этим чертовым болотам тащиться… а она, может, душу продала, накликать может…
— Там не черти ходят, по болотам-то, — сказал плосколицый. — Там эти… ну как их… как погнали их с Заклятых земель, им же надо приют себе искать, а болота — самое милое дело.
— Я тебя по стене размажу! К вечеру про Заклятые земли завел…
— А я и про Темное Воинство помянуть могу! — Роланд припечатал кулаком по столу, словно прихлопнув на месте готовую вспыхнуть драку. — Трусы, бабье! Болота испугались! С дороги не свернем — ничего не будет, а дорога там хорошая, ей, говорят, чуть не тысяча лет — верно, схолар?
Оливер проглотил привычный ответ и сказал:
— Да. Дорога крепкая. Я по ней ходил.
— Вот! Шпаки шляются, а вы… Упырей испугались? Мертвецов бродячих? Или все же беглых, что к Валу тянутся?
— Эй, скажешь тоже… Беглые сами этого болота как заразы бегают… — сказал солдат с пятном на щеке.
— А насчет Темного Воинства у нас средство есть. — Оттар ковырял пальцами в зубах.
— Это какое? — Куртис улыбнулся почти свято.
— А с тебя, моя милашка, штаны снимем и ко всем чудищам злобным задницей и повернем.
За такие слова могли убить что в Тримейне, что в Эрде, но Куртис по-прежнему улыбался, очевидно, он понимал юмор весьма своеобразно. Или у него с головой не все было в порядке, с такой смешливостью? Назревшая было драка рассосалась сама собой. Роланд выслал двоих солдат в караул.
— Вы хоть еретичке поесть вынесите, — сказал Оливер.
— Не твое свинячье дело, — тут же ответствовал один.
Второй, настроенный более добродушно, заметил:
— Да вынесем, не тужись. Нам ее живую доставить нужно, не дохлую. Опять же удовольствия от дохлой в дороге никакого. Хотя Зигги у нас, пожалуй, разницы и не заметит, верно, Зигги?
Воспользовавшись некоторым общим шевелением в зале, вызванным их уходом, Оливер поднялся в свою конуру. Немного посидел на лавке, подошел к окну. Наверху была тусклая, беспросветная тьма. Ни луны, ни звезд. Во дворе солдаты развели небольшой костер — выгребли солому из конюшни. Женщина лежала все так же неподвижно, не делая попыток повернуться или поправить задранный подол. Она казалась мертвой. Может быть, ей лучше и быть мертвой — до встречи с трибуналом, до допросов с пристрастием, до публичной казни — квалифицированной казни. За годы жизни в Тримейне Оливер не припомнил ни одного процесса о ереси, когда подсудимый был бы оправдан. Разница была в только в степени наказания. И он никогда не слышал, чтобы хоть одну женщину, представшую перед Святым Трибуналом, не казнили. Хотя, даже если ее оправдают, захочет ли она жить — после того, что с ней сделали?
Но эта женщина убивала людей, напомнил он себе. Делала она это повинуясь каким-то темным еретическим ритуалам или просто из корысти — она должна была сознавать, к чему это приведет.
Солдаты у костра играли в кости. Еще один, шатаясь, сполз с крыльца, добрел до забора и, прислонившись к нему, стал блевать.
Мертвые глаза женщины глядели в черное небо.
«Ты ждал перемен, — со злобой сказал он себе, — так вот тебе твои перемены. И других не будет».
И в этот миг полнейшей тоски и безнадежности, когда ночную тишину нарушали лишь ругань, сухой перестук костей да икота, он вспомнил то, что тщетно пытался вспомнить утром. Слова песни, слышанной еще до ученья, в Старом Реуте, и давно позабытые.
Плащ мой от росы тяжелИ от ветра не спасет.Кошелек почти что пуст.Непокрыта голова.Пусть другие говорят,Что судьба людьми играет.Все равно я повторю,Что моя судьба права.Снова я покинул дом,Все свое пустил на ветер,Выбросил в колодец ключ,Бросил нажитых друзей.Впрок именье не пошло,От добра остался пепел,Да и тот развеял я,Чтоб забыть его скорей.Не ужиться мне с людьми.Я про это знал и раньше,Но попробовал опятьЗавести друзей и кров.И привык, и полюбил,А потом удрал подальше,Чтобы снова ночеватьПод шатром семи ветров.Бесприютнее меняНе найдете, хоть убейте.Вечный Жид, наверно, былПосчастливее, чем я…Под горою чей-то дом,Из-за ставен слышу флейту,Новой радостью зажгласьНищая душа моя.
Да, если бы не дорога, которая действительно была прочной и прямой, как стрела, что довольно необычно для бывшей области Эрдского права, они бы непременно сбились. Погода еще ухудшилась. Сырость была почти осязаемой, а туман не только не развеялся с рассветом, но становился все гуще.
Перед выходом они заставили его прочитать молитвы (он пробормотал «Ave» и «Pater noster», которые, очевидно, подходили на любой случай), а затем Оттар затребовал:
— Ну, еще эту… насчет ужаса в ночи… капеллан наш бывший всегда читал, говорил, шибко помогает…
— Это псалом, а не молитва, — сказал Оливер.
— Какая разница?
Оливер прочитал. Однако ж ни псалом, ни молитвы не помогли — погода не прояснялась. Но Роланд из чистого упрямства не желал возвращаться и упорно, почти вслепую, двигался вперед, возглавляя конвой на своем чалом коне. Следом продвигались Оттар и пятеро пехотинцев. Еще один примостился на облучке телеги. Оливер брел за замыкающими — сегодня это были Куртис и солдат с багровым пятном. Вчера Оливеру все же назвали его имя, и он тут же его благополучно позабыл. Не то Фридрих, не то Фердинанд.
Глухая, придушенная тишина висела над конвоем. Не было слышно даже птиц. Деревья, окружавшие дорогу, из-за своего мрачного вида вполне могли бы сойти за ходячих мертвецов, если бы ходили. Впрочем, в этом обильно разведенном водой молоке ни за что нельзя было поручиться.
— Ну, эта новомодная хреновина… которая порошком из серы с селитрой стреляет… кулеврина, да! — эпически повествовал Фридрих-Фердинанд. — Держали у нас для нее в отряде нарочитого стрелка. Норман его звали. И вот заперлись мы однажды на хутор, ну, там мужик с бабой, то, се… А мужик хвать вилы — да ржавые еще! — и Норману в ногу. Мы, ясно, его скрутили, бабу его разложили да перед ним… а больше, может, ничего бы и не сделали, разве повесили в крайности. Так Норман уж очень озверел — ногу же больно… Взял, связал их, одежду долой, и пороху насовал — бабе известное дело куда, а мужику в задницу. И фитиль вставил. Как рвануло!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Своенравная Луна - Софи Вирго - Любовно-фантастические романы
- Значит, я умерла - Хилари Дэвидсон - Детектив / Триллер
- Единорог для любимой девушки (Новогодняя сказка) - Алекс Бор - Короткие любовные романы
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история
- Стихотворения и поэмы - Юрий Кузнецов - Поэзия